Военное образование в России

Военная психология и её прикладные аспекты. Часть 1 - Структура военно-психологических знаний в ХVII – ХVIII веках

Структура военно-психологических знаний в ХVII – ХVIII веках

Стремительное развитие военно-психологической мысли в России в конце XVII - начале XVIII веков тесно связано с деятельностью Петра I (1672-1725 гг.), создавшего регулярную армию. Петр I руководствовался убеждением, что главной силой на войне является человек – солдат, которого «надлежит непрестанно тому обучать, как в бою поступать, и учить действовать яко в самом деле». Петр I неоднократно указывал на качества, которыми должен обладать солдат: честь, товарищество, патриотизм, сообразительность, безконфузтво. При этом Петр I взял часть качеств из устава шведов (большое уважение к личности, развитие чувства собственного достоинства, чувства долга и плюс природные качества русских: смелость, способность к усвоению, способность к самостоятельной переработке усвоенного, быстрота схватывания и понятливость), которые были воплощены в Уставе Воинском. Если русский народ просвещать, считал Петр I, то русские ни в чем не уступят Западу. Отсюда – просвещение, в том числе и насильное, прочно вошло в практику подготовки войск.

Петр I посильно разрешил проблему «личности» в новом государственном устроении России: военная служба стала пожизненной и постоянной; в сословных привилегиях вводилось служебное начало (неученый недоросль из дворян, то есть кто не соображает – должен тянуть солдатскую лямку); вчерашнего холопа – можно было выдвигать в офицеры и даже в государственные верхи; вместо грубой принудительной силы все большее значение получали закон и право, то есть личность освобождалась от произвола и беззакония; требование развития у себя чувства чести ставится всем, но самому защищать её не надо, для этого есть закон и суд (Дрейлинг Р., 1931).

Петр I считал, что с одной стороны, «Офицеры солдатам должны быть яко отцы детям», «Воспрещается офицерам без чрезвычайных причин, которые службы не касаются, жестоко бить или уязвить подчиненных солдат, кто сие нарушит, подлежит военному суду», с другой – заботился о защите чести офицеров: «Кто отца своего, мать, дитя во младенчестве или офицера наглым образом умертвит, оного надлежит колесовать». Статья 26 карает смертью «за неподчинение, сопротивление или угрозу унтер-офицеру в походе или лагере», статья 27 - «офицер или солдат, не исполнивший приказа по службе из злости или упрямства (с умыслом) – живота лишен быть» (Дрейлинг Р., 1931). То есть требовалась сознательная дисциплина (за неисполнение приказания грозило суровое наказание, но допускались случаи их невыполнения и обжалование в военном суде), но суровость дисциплины допускает вполне сознательное применение её при условии соблюдения закона.

В 1720 году Петр I написал «Устав морской» (5 книг), в нем предписывалось: воздействовать на подчиненных словом, показывать пример поведения в мирное время и в бою, быть заботливым и справедливым, то есть закладывается личностный подход к матросу, как активному существу, выполнявшему «злые и добрые дела» (Перт 1, 1720). По сути, это был свод психологических воззрений того времени на роль и значение личности военного моряка, требований к его выучке и натренированности, психологической готовности выполнять боевые задачи в условиях риска для жизни.

Устав проникнут идеями патриотизма, верности присяге, бдительности, строгого хранения военной тайны. «Русские военные корабли не должны сдаваться врагу» - записано в Уставе. О понимании традиций, ритуалов, осознания причастности моряка к своему кораблю, флоту, Родине свидетельствует учреждение Петром I Андреевского флага – кормового флага кораблей российского флота, присвоение кораблям почетных званий.

Петр I оберегает личность военнослужащего, но и затем поглощает всецело его служебным долгом. Так, самоубийство карается как государственная измена. Он считал, что не воспитание солдата-автомата, а воспитание личности сознательного воина-гражданина, преисполненного чувством долга и личной чести, а не бессловесного раба. В боевой подготовке главными задачами считалось приучить людей хорошо владеть оружием, правильно и метко стрелять, владеть штыком, правильно перестраиваться в боевые строи и порядки (Дрейлинг Р., 1931).

Итак, не палочный системой, не строевой плац-парад муштрой создавал Петр I первую русскую регулярную армию, а действительной боевой подготовкой и высоким искусством психологической обработки офицера и солдата и использования тех внутренних сил, к развитию которых сводилось его воспитание.

Военный историк Н.Анисимов писал о Петре I как о психологе, как о флотоводце: «Умение даже в критические минуты быстро и спокойно оценить обстановку, строго применять к ней свои планы, действовать то решительно, то осторожно; умение отлично подготовить удар материально и морально; настойчивость в достижении цели – вот отличительные черты Петра. Петр Великий… будучи отличным психологом… прекрасно понимал солдатскую душу и в решительные моменты мог зажечь в ней священную жажду подвига и самопожертвования… В такие минуты он и себя не жалел, его личная храбрость еще более вдохновляла войска» (Анисимов Н., 1911, с.112).

Идеалом Петра I был не забитый палкой капрала немецкий солдат-автомат, а русский чудо-богатырь, «воин, понимающий свой маневр», которого воплотить в жизнь суждено было А.В. Суворову (1730 – 1800гг.).

Суворов занимался по Воинскому уставу Петра Великого, проникая его идейным содержанием. Он просветил себя западноевропейскими науками, изучил военное дело, деятельность великих полководцев и мастеров, сохранил русское лицо и развил свой меткий, отчетливый, простонародный язык (он знал языки: французский, немецкий, итальянский, польский, турецкий, татарский, арабский и финский), сохранил простой солдатский быт, соблюл себя в вере православной.

Суворов развил идею Петра I выполнять обязанности «не за страх, а за совесть». Он ее понимал и как линию поведения, и как метод воспитания. В его понимании это требование обязывало не только младшего служить по совести, но и старшего не запугивать младшего, а заботится о развитии у подчиненных совестливого отношения к службе. Или, например, требование Петра I - «неведением не отговариваться», Суворов эту «русскую» привычку окрестил «немогузнайством» и вел с ней борьбу посредством неожиданно задававшихся вопросов, категорического требования немедленно дать ответ (Суворов А.В., 1950).

Это порождало психологическую активность и уничтожало инертность и растерянность, заменяя их решимостью и находчивостью.

Или: «офицеры солдатам должны быть яко отцы детям» - Суворовым были озвучены так: «Солдат мне дороже всего» (Суворов А.В., 1950). Воля полководца, доходившая до массы суворовских солдат, воплощаясь в их деятельность, возбуждая на подвиг, двигала людей на смерть, но, не парализуя их воли, а лишь давая ей направление. Суворов не стеснялся что-либо показать, объяснить, научить, растолковать, в том числе и солдатской массе. После учений он любил поговорить с солдатами (часа по два), объяснял, что нужно, чтобы стать хорошим воякой, объяснял, основы военного искусства «как бить неприятеля». Так он сам расширял умственные интересы у солдатской массы.

Знаменитая Суворовская «Наука побеждать» состояла из 2-х частей (Суворов А.В., 1950):

1. «Вахт-парада» - то есть перечисление обязательных упражнений, производимых перед разводом (для начальников): «Обучать только тому, что необходимо на войне».

2. «Словесного поучения солдатам о знании, для них необходимом».

Кроме поучений вроде «каблуки сомкнуты», «подколенки стянуты»; «солдат стоит стрелкой»; «четвертого вижу, пятого не вижу», это и обширные указания: «атака в середину не выгодна, разве конница хорошо рубить будет, а иначе сами сомнут»; «атака в тыл очень хороша только для небольшого корпуса, а армией заходить тяжело»; «солдат пробьётся и болотом»; «только через реку, без моста не перебежишь» (Суворов А.В., 1950).

Заканчивалось поучение утверждением: «Субординация (послушание), экзерциция (обучение), дисциплина (ордер воинский), чистота, здоровье, опрятность, бодрость, смелость, храбрость, победа. Слава! Слава! Слава!» (Суворов А.В., 1950).

Поучения озвучивалось после каждого развода наизусть штаб-офицером перед строем. Все солдаты должны знать поучение наизусть. Суть: повторение и убеждение – есть один из способов внушения. Кроме того: понятные всем слова и язык пословиц, а плюс еще «Вахт-парад» и в итоге - решительность поступков, сквозные атаки, быстрые перестроения до автоматизма – способствовали выработке условных рефлексов. В ходе тренировок особое внимание обращалось на сноровку и привычные движения, требовавшие изворотливости, гибкости, силы; способность к обостренному зрительному восприятию; решительность поступков; накопление привычных, шаблонных, но объективно решительных поступков. То есть, к установлению новых условных рефлексов, обуславливающих победу в рукопашном, а в частности наступательном, штыковом бою. В итоге весь нервно-психический и физический организм суворовского солдата последовательно подвергался переделке, обработке и культивированию в нужном для победы направлении. Из него последовательно и систематически развивался активный боец.

Чувство самосохранения никогда не возбуждалось, к выходу из боя не обучались («ничего, кроме наступательного»). «Слух, взор и души своих воинов я предостерегал от всякого вида отступления» - говорил Суворов (Суворов А.В., 1950).

Военные идеи, просто и ярко выраженные, они связывались, накоплялись, осмысливались – принимали характер привычного образа мыслей, заполняя своим содержанием не только сознание, но и находящуюся за порогом сознания сферу бессознательного.

Три основы тактики по Суворову (Головин Н.Н., 1931):

1. «Глазомер: оттеснен враг – неудача: отрезан, окружен, рассеян – удача».

2. «Быстрота: атаковать неприятеля, где бы он не встретился; вся земля не стоит даже одной капли бесполезно пролитой крови; посему тревога, туда и дорога, где ура, туда и пора, голова хвоста не ждет».

3. «Сам погибай, а товарища выручай. Решимость у Бога получай. Свой пай съедай, а солдатский солдату отдавай».

Кроме того: «Каждый воин должен знать свой маневр».

А.В.Суворов создает и подтверждает практикой целостную систему военно-психологических обобщений, в которой раскрываются требования боя к солдату, его облик как патриота и профессионала, процесс подготовки к бою, управление действиями личного состава в бою.

Он выступал против муштры в обучении, ратовал за такую учебу, которая вызывала бы у солдат интерес, заставляла их думать и действовать в различных условиях, помогала бы им быть бодрыми, смелыми, мужественными и стойкими. Суворов говорил: «С солдатом без головы никакой баталии выиграть нельзя» (Суворов А.В., 1950). Он считал необходимым развивать у солдат любовь к Отечеству, чувство воинского долга, уверенность в победе, сообразительность, находчивость, взаимовыручку, твердую волю, инициативу, активность.

В последующем, военно-психологическая мысль развивалась, непосредственно вплетаясь в практику обучения, руководства и боевой деятельности войск, как система обобщений. Так П.С.Нахимов приближался к пониманию общественной сущности природы личности воина. Он считал матроса «главным двигателем на корабле». «Матрос управляет парусами, он же наводит орудие на неприятеля, матрос бросится на абордаж, если понадобится – все сделает матрос. Вот кого нам нужно возвышать, учить, возбуждать в нем смелость, геройство» (Нахимов П.С.,1954).

Для фельдмаршала П.А.Румянцева (полководца, теоретика, мастера боевой подготовки войск) – главное требование к офицерам, как к руководителям и воспитателям подчиненных, – знать индивидуальные особенности подчиненных. П.А.Румянцева отличали заинтересованное отношение к солдату, забота о нем, понимание психологической сущности обучения и развития личности солдата. Он писал: «Высокое боевое мастерство солдат, их физическое и моральное «исправление» достигаются непрерывными трудами, «разными учениями» (Румянцев П.А., 1947, с.77).

М.И.Кутузов обобщенно представил облик русского солдата-освободителя, т.е. его качества, которые создают превосходство на поле боя и обеспечивают победу. Он подчеркивал, что «не численность войск, а именно храбрость, рвение, дух по большей части решают успех» (Кутузов М.И.,1952, с.57). Кроме того, он показал образец управления моральным состоянием войск в ходе войны и сражения. Ему было присуще глубокое понимание души солдатской, национальных психологических особенностей поведения подчиненных в бою.

Это поистине русская психологическая школа, построена она на глубоких психологических началах, так как в ее основании заложена идея развития личности человека-бойца, идея усовершенствования психических качеств этого бойца, широкого использования накопленных сил для победы над материальным превосходством противника.

Значительный эмпирический материал для развития военной психологии давали морские походы, в частности: богатейший материал для исследований возможности человека, пределов его состояний и работоспособности в различных условиях морской деятельности; наблюдения за другими народами, их традициями и обычаями позволяли делать выводы о национальных особенностях людей, их быта и культуры, что способствовало созданию базы данных для развития этнопсихологии в России; все накопленное давало возможность осознать психологическую особенность специфического состояния человека в условиях военного корабля в мирное и военное время.

В начале XIX века, вследствие изучения влияния физических и нравственных условий, в которых моряк находится по роду своей службы, появилась морская гигиена как область знаний о сохранении здоровья моряков. Было исследовано влияние нагрузок на ухудшение работоспособности, на снижение качества работы, разработаны способы повышения и поддержания дееспособности, изучено влияние однообразия обстановки (нет возможности видеть землю, родных, близких).

Таким образом, военно-психологические знания отражены в высказываниях военачальников, военных деятелей, в психологических обобщениях воплощенных в системах воспитания и обучения воинов в том числе, и полученных эмпирическим путем, в существовавшей тактике и стратегии боя и войны, основанных на национальных особенностях, способах понимания морального фактора войны, в устройстве оружия, техники и боевого снаряжения, учитывающего «человеческий фактор», психические особенности человека и группы, в методах диагностики и лечения психических заболеваний, связанных с особенностями воинской службы и боя, в содержании идеологии, связанной с защитой Родины, образа жизни, которые позволяют характеризовать психологию личности воина, гражданина определенных социальных групп, в исследованиях военных ученых, психологов, специалистов практиков, объектом которых были психология личности воина, группы и воинской деятельности.