Эволюция военного искусства: греческая фаланга, римская милиция, Юлий Цезарь, средневековье - Вассалитет и ленная система
- Details
- Parent Category: Литература
- Published: 28 September 2013
Успехи крупных землевладельцев в королевстве франков были связаны с тем, что они обзавелись «частными» солдатами. Эта форма скоро получила всеобщее распространение. Это — вассалитет. Вассал — это человек, признавший свою зависимость, свое подданство другому лицу — сеньору. Вассал приносил сеньору присягу-клятву в верности, имевшую личный характер . Крупный вассал, в свою очередь, являлся сеньором для лиц, признавших свое подданство ему — вассалов следующего порядка. Это разложение верховной власти на ряд ступеней, из которых каждая является в известной степени самостоятельной и работает для государственных целей по своему усмотрению, а не по контролируемому центром приказу и является характерной чертой феодальной эпохи. Создается иерархия земельной собственности.
Сохранить квалифицированного бойца, удержать воинскую доблесть от разложения королевству франков удалось благодаря комбинации вассалитета и ленной системы. Ленная система заключается в том, что ленник получает от государства или сеньора в пожизненное пользование участок земли и принимает на себя обязательство являться с оружием по призыву, приводя с собой, в зависимости от размера участка земли, определенное количество воинов («людны, конны и оружны»). Ленная система организации вооруженных сил в высокой степени отвечает условиям натурального хозяйства, когда государство может расплачиваться преимущественно концессиями на землю. За 2100 лет до нашей эры основатель Вавилонской империи, Гамураби[61], этот Карл Великий древности, подробно регламентировал ленную систему, и его законодательство дошло до нас.
Отсутствие защиты со стороны государства толкало землепашцев к крепостному праву; но и свободные землевладельцы не чувствовали себя спокойно без опоры и искали сильных мира сего, коим предлагали себя в вассалы, предпочитая свою вотчину обратить в лен, т. е. преподносили свою землю сеньору и получали ее обратно, иногда с прибавкой, в качестве наследственного лена. Ставший вассалом, бывший свободный землевладелец, был обязан теперь военной службой своему сеньору, присягал на верность, в случае нарушения клятвы терял право на имение, но зато в других случаях ему была обеспечена защита со стороны сеньора. В IX веке «военный» стал синонимом «вассального». Существует эдикт 847 года, коим каждый свободный обязывался иметь сеньора.
Исчезновение призыва масс. Энергичные короли понимали, что с развитием вооруженной силы, основанной на феодальной системе, центральная власть обречена на упадок, и потому, пользуясь феодальным ополчением, не отказывались от старого порядка призыва к оружию всех свободных.
Одновременно действовали две схемы призыва — старая, по которой король призывал, посредством своих графов, всех свободных, и новая — король, посредством сеньоров, созывал их вассалов.
Однако, принцип общей воинской повинности, существовавший у римлян, при наличии точного учета всего населения, и осуществлявшийся германцами на патриархальных условиях, при существовании родового быта, в средние века, не знавший ни грамоты, ни статистики и учета, мог являться только бумажной декларацией.
Полуграмотное средневековье не могла бы использовать точно установленное законами и уставами распределение налогов и обязанностей и не нуждалось в нем. Контроль возможен только по отношению регулярной военной силы, где можно инспектировать наличность людей, запасов и степень обучения и усвоения уставов. В средние века, когда вопрос шел преимущественно не о числе, а о квалификации отдельных, иррегулярных бойцов, единственный возможный контроль подготовки представлял поход на врага. Не принуждение, а добровольное желание было главным импульсом военной подготовки в средние века. А потому военное дело могло существовать только в хозяйских руках. Так как политическое значение каждого герцога и графа зависело от того, как оценивалась его вооруженная свита в походе, то его добровольное желание не уступать соседям и являлось главным двигателем. Закон играл придаточную роль[62] и нормировал преимущественно военные обязательства иноплеменных вассалов, получая в этом случае часто характер договора о найме. Воинская повинность всего населения обратилась в фикцию; если за нее еще держались и подтверждали призывами, то только потому, что эти в действительности неосуществимые призывы являлись замаскированным налогом, так как они ставили население в зависимость от графов и заставляли его откупаться.
Такие призывы масс на военную службу при натуральном хозяйстве в средние века являлись бесцельными и потому, что та магазинная система продовольствия, которая применялась римлянами, не могла быть восстановлена. В государственную казну налоги не поступали, государство не могло взять на себя обязательства довольствовать призванных в армию; каждый должен был являться на призыв со своим продовольствием. Водные пути, игравшие в Риме такую важную роль при сборе запасов, в средневековье не имели характера коммуникационных линий, так как для Использования их отсутствовала требуемая организация.
Снаряжение в поход. При завоевании Карлом Великим Саксонии запасы на армию не сосредоточивались хотя бы на переправах через Рейн: каждый воин, или группа их, был обязан явиться на сборный пункт на границах театра войны с 3-месячным запасом продовольствия; так как по пути разрешалось пользоваться только дровами и зеленым фуражом, а воину с берегов Луары предстоял конец свыше 700 километров длиной, то выступать приходилось с 4-месячным запасом продовольствия, нагруженным на повозки и гонимым в виде гуртов скота; покупать на месте продовольствие мобилизованный феодал мог бы только на денежный знак, вносимый его крестьянами, а у последних при натуральном хозяйстве денег вовсе не было. Операция могла продолжаться только короткое время, так как месячный запас продовольствия нужно было сохранить на обратный путь. Война получила прерывчатый характер. Если в 33 года (772–804 г.) Карлу Великому все же удалось справиться с завоеванием Саксонии — с задачей, перед которой отступил Рим, сосредоточивавший в 8 раз более многочисленную армию, то, главным образом, потому, что противник был уже не тот. Саксонский родовой быт также уже разложился.
Каждый воин нуждался в слуге; на двух воинов, по крайней мере, нужна была парная или четверочная повозка; за 6-тысячной армией уже тянулся на многие десятки верст обоз в 3–4 тыс. повозок и тысячные гурты скота. Армия, действовавшая бы по одной дороге и насчитывавшая бы свыше 10 тысяч бойцов, вообще не могла существовать.
Естественно, что массы народа, привлекавшиеся раньше к военной службе, отошли от нее, и только в редких случаях, для отражения варварского вторжения, собиралось общее ополчение; но и оно становилось пережитком старины. Военный класс становился небольшой частью народа, и чем меньшую часть он образовывал, тем более прочною профессиональную закваску он получал.
Квалифицированный воин средневековья нуждался в квалифицированном, дорогом металлическом вооружении, в дорогой крупной лошади, которая могла бы возить закованного в железо всадника. Вооружение и лошадь одного воина расценивались в IX веке в стоимость 45 коров. Если принять во внимание, что нужно было в дополнение снарядить конного слугу, приобрести парную повозку с запряжкой и нагрузить ее запасами, то окажется, что стоимость снаряжения одного бойца в поход равнялась стоимости всего крупного скота целой деревни. В эпоху великого переселения народов воин шел все вперед, на добычу, не оглядываясь назад. В средние века воин стал уже оседлым, добыча отошла на второй план сравнительно с тяжелым бременем, которое представляло снаряжение в поход. Это бремя было, очевидно, непосильно отдельному лицу, жившему на личный заработок. Воинов могло быть лишь немного. Все причины, вместе взятые в период, начиная с IV и, кончая IX веком, вели к постепенному переходу от призыва в войска всего народа к призыву одних вассалов.
