Военное образование в России

Новости и учебные материалы

Война за гегемонию в Германии 1866 г, Франко-германская война 1870–1871 гг - Франко-германская война 1870–1871 гг

Франко-германская война 1870–1871 гг

 


Политическая обстановка к началу войны

В 1869 г. Бисмарк, озабоченный объединением немецких земель в одну империю[11], предложил Баварии и Вюртембергу, двум важнейшим самостоятельным государствам Южной Германии, примкнуть к северогерманскому союзу и провозгласить президента его — прусского короля — германским императором. Бавария, Вюртемберг, Баден, в результате поражения, понесенного ими совместно с Австрией в 1866 г., и тенденции Наполеона III захватить левый берег Рейна, были вынуждены вступить еще осенью 1866 г. в оборонительный союз с Пруссией. Однако Южная Германия, помнившая долгие века самостоятельного экономического и культурного развития, обособленная от Северной Германии политическими и религиозными интересами, не выражала готовности добровольно слиться с протестанско-юнкерской Пруссией. Особенно в Баварии были сильны тенденции сепаратизма; царствующие династии стремились сохранить свою самостоятельность; Бисмарку не удалось соблазнить южногерманскую буржуазию даже заключавшейся в его предложении гарантией помощи Пруссии против всякой вспышки революционного движения. Находившиеся у власти вожди сепаратистов дали Бисмарку отрицательный ответ и вступили в тайные переговоры с французскими политиками об оказании им поддержки в случае перехода Пруссии на путь насилия.

Мысль принудить южногерманские государства посредством войны соединиться с Пруссией не улыбалась Бисмарку: созданное насилием единство победителей и побежденных не могло быть прочным, да и война сложилась бы в трудных условиях: у Пруссии не было никакой правовой почвы, на помощь южногерманским государствам несомненно пришла бы коалиция из Франции, Австро-Венгрии и, вероятно, Италии. Войны с Францией, во всяком случае, для достижения поставленной Бисмарком цели миновать было нельзя. В этой войне Пруссии гораздо лучше было иметь южногерманские государства на своей стороне, чем на стороне Франции. Успешная война с Францией несомненно должна была вызвать в Германии подъем национальных и шовинистических чувств. В этой атмосфере войны вожди южногерманских сепаратистов должны были потерять под собой почву; действительно, при помощи попавших в руки Бисмарка документов о сношениях их с Францией и подготовке к совместному отпору Бисмарк имел возможность к концу 1870 г. зажать рот своим противникам. Бисмарку была нужна война, но такая война, которую объявила бы Франция, и которая ставила бы Пруссию в положение кажущейся политической обороны; баварцы и вюртембержцы в этих условиях должны были бы выступить против Франции — главной опоры их политической самостоятельности.

Цель, выдвинутая Бисмарком для своей дипломатии, оказалась вполне достижимой вследствие наличия среди находившихся во Франции у власти бонапартистов сильного течения в пользу войны как средства «деривационного» (отклоняющегося); для Франции Наполеона III успехи во внешней войне также должны были бы являться средством побороть внутренние трудности, сломить оппозицию, позволить династии пустить прочные корни в стране. Устремления военной партии во Франции представлялись тем более опасными, что они не опирались на военную подготовку, которая соответствовала бы требованиям европейской войны. С начала шестидесятых годов Наполеон III принялся за строительство колониального могущества Франции. Завоевание Индокитая, поддержка Англии во второй ее войне с Китаем (1857–1860 гг.), попытка объединить латинские государства Америки под французской гегемонией, Мексиканская экспедиция, стоившая огромных денег, — все это были попытки установить прочное влияние Франции на Тихом океане. В интересах своей мировой политики Наполеон III стремился поддерживать хорошие отношения с Бисмарком. Пока, в Соединенных Штатах Северной Америки шла гражданская война, фантазия Наполеона III не встречала отпора. Но после успехов Северных штатов, Франции пришлось в 1865 г. ретироваться с позором из Мексики. Масса времени, денег и энергии были затрачены на «тихоокеанскую» и «латинскую» политику бесплодно. Еще несколько десятков лет спустя французская буржуазия относилась скептически к колониальной политике; да и сейчас Франция еще не расположена повторить в Китае свой опыт 1860 г. — военной помощи Англии. Наполеон III начал свою активную политику в 1854 г. вмешательством в пользу Англии в ее вековой тяжбе с Россией. Вторая империя во внешнеполитическом отношении выросла на осаде Севастополя. Россия временно отошла на второй план. В шестидесятых годах только Англия и Франция вели политику мирового масштаба. Англия, несмотря на могущественную помощь, получаемую от Франции, с завистью смотрела на ее торговые и заморские успехи, и была не прочь выдать свою конкурентку на растерзание немцев.

Победа пруссаков под Кениггрецем сигнализировала Наполеону III о растущей под боком опасности прусского милитаризма. Наполеону III не удалось компенсировать Францию в какой-либо мере за усиление Пруссии. Началась вялая работа по усилению французской армии и тайная работа самого Наполеона над подготовкой союза с Австро-Венгрией и Италией. Австрийский император и король Италии письменно обещали Наполеону III свою поддержку, но заключение форменных союзных договоров не ладилось. Австрия, начиная с 1867 г., проводила в Галиции политику, направленную против России и рассчитанную на воспитание враждебной России польской и украинской ирреденты. Австрия, выступая против Пруссии, вероятно, столкнулась бы с Россией. Благожелательного отношения России Наполеон III мог бы добиться только согласием на пересмотр Парижского трактата 1856 г., заключавшего оскорбительное для России запрещение содержать военный флот в Черном море; русская дипломатия давала это ясно понять, но Наполеон III отказывался дать свое согласие, боясь раздражить Англию. Австро-Венгрии необходимо было по крайней мере обеспечить свой тыл со стороны Италии. А последняя требовала, как предпосылку подписания ею союзного договора, ликвидацию остатков церковной области, вывода французского гарнизона и занятия Рима; не закончив этим объединения Италии, итальянский король был бессилен помочь Наполеону III, — ему самому грозило бы итальянское национально-революционное движение. А Наполеон III не мог отдать светскую власть папы в жертву итальянцам, так как сильная католическая партия во Франции представляла для него ценнейшую опору. Если принять во внимание, что Австро-Венгрия и Италия под давлением финансовых затруднений сокращали наличный состав своих армий, что массы их населения относились безучастно к франко-прусскому столкновению, что немцы и венгры Австрии были даже враждебны всякому активному выступлению против германского дела в целом, — станет очевидным, что Франция могла только тешить свое воображение расчетом на союзы.

Тогда как во Франции имелось сильное подземное течение в пользу войны, официально во главе ее стояло слабое парламентское правительство Эмиля Оливье неосведомленное о династических союзных переговорах и стремившееся к миру. Эмиль Оливье смотрел на создание германского единства, как на неизбежность, которую Франция может признать, не теряя своего достоинства и не попадая из-за этого в гибельное положение; все, что будет сделано против Пруссии, облегчит ей задачу, а не преградит ей путь. Момент остановить восхождение Пруссии уже упущен. За несколько месяцев до войны Оливье сократил французский военный бюджет на 13 миллионов франков и уменьшил очередной призыв на 10 тысяч новобранцев.

Обстановка складывалась для Пруссии чрезвычайно выгодно. Нужно было только спровоцировать, дать свободу действий французской военной партии, вложить ей в руки крупные козыри. Последнее было проделано Бисмарком артистически: он тайно выдвинул кандидатуру одного из гогенцолернских принцев на вакантный испанский трон, что привело французов в ярость. Слабый Эмиль Оливье не сумел в этих условиях сохранить мир: прусскому королю было предъявлено требование — не только воспретить гогенцолернскому принцу принять избрание на испанский престол, но и гарантировать, что и в будущем такая кандидатура будет им отклонена. Прусский король, феодал, недовольный Бисмарком, готовившийся дать ему отставку, не интересовавшийся объединением Германии, считавший наследственную королевскую корону Пруссии выше короны германского императора, получил от Франции требования, очень близкие к принесению извинений. Он вежливо отказал французскому послу Бенедети, явившемуся к нему на курорт в Эмс, и сообщил об этом Бисмарку. Последний переделал депешу короля для печати таким образом, что французы могли понять, что король выгнал их посла, а немцы, что французский посол оскорбил прусского короля. Эта эмская депеша произвела весь тот эффект, на который рассчитывал Бисмарк. Французское правительство не выполнило своего долга, не сумев ни уклониться от военного удара Пруссии, ни встретить его надлежащим отпором. 16 июля Франция объявила войну Пруссии.

Дипломатии Бисмарка настолько удалось выставить Францию нападающей стороной, что даже генеральный совет Интернационала был введен в обман и признал, что с немецкой стороны война является оборонительной. Громадное большинство молодой германской социал-демократии встало на оборонческую точку зрения и не одобрило поведения Либкнехта и Бебеля, мужественно воздержавшихся от голосования кредитов на воину. Впрочем, голосование социал-демократических депутатов в 1870 г. имело лишь скромное значение, так как Германия 1870 г. являлась еще аграрной, вывозящей хлеб страной, с относительно слабо развитой металлургией (38,8 кг чугуна на человека, а в 1900 г. — 139,1 кг на человека) и слабым развитием капиталов; рабочее движение в Германии было по сравнению с французским еще незначительно.

Бисмарк мог рассчитывать на свою провокацию наверняка, так как фактически власть во Франции принадлежала военной партии, стремление которой к войне совпадало с его собственным. Наполеон III был бессилен отвратить надвигающееся столкновение. Бонапартизм являлся военным захватом власти в момент, когда буржуазия и рабочий класс в напряженной борьбе обессилили и уравновесили друг друга, политически устали и власть валялась на улице. Но за два десятка лет существования Второй империи и буржуазия и рабочий класс отдохнули и вновь выступили на политической арене. Наполеон III, чтобы противодействовать революции слева, к началу 1870 г. решился опереться на буржуазию и установил парламентский режим. Военная партия видела рост революционной оппозиции и все беды сваливала на неудачи внешней политики, на вынужденную пассивность Франции в 1866 г. Военная партия, которой по существу являлся бонапартизм, могла удержать свою позицию внутри Франции только победами на внешнем фронте. Не готовясь к войне, шли на войну. Особенно велика была неготовность в области внутренней политики. Накануне объявления войны министр Плишон сказал Наполеону III: «Борьба между вашим величеством и прусским королем не равна. Король может быть разбит в нескольких сражениях. А для вашего величества поражение — это революция»[12]. При оппозиционных течениях во французской буржуазии и революционном подъеме рабочего класса ведение войны было политически крайне стеснено, и стратегия была лишена всякой возможности отступательного маневра.

You are here: Главная Литература Военная история Война за гегемонию в Германии 1866 г, Франко-германская война 1870–1871 гг